Перспективы на будущее есть. Обсуждая будущее, мы запускаем механизм самосбывающихся прогнозов Что такое перспективы на будущее

Куда ведут нас сегодня социальные изменения? Какие основные тенденции развития могут влиять на нашу жизнь в начале XXI века? Социальные теоретики дают разные ответы на эти вопросы, которые, несомненно, требуют много размышлений. Мы рассмотрим три различных перспективы: понятие о том, что мы сейчас живем в постиндустриальном обществе; мнение о том, что мы достигли постмодернистского периода; а также теорию о том, что пришли "конца истории".

К постиндустриальному обществу?

По мнению некоторых журналистов, то, что происходит сегодня, является переходом к новому обществу, которое уже не будет основываться на индустриализма. Как они утверждают, мы входим в фазу развития за пределами индустриальной эры. Для характеристики этого нового общественного строя было создано множество терминов, таких как информационное общество, общество услуг общество знаний. Однако наибольшее распространение получил термин, который впервые принял Дэниэл Белл в Соединенных Штатах и Турен во Франции, - ПОСПНДУСТРИ альных ОБЩЕСТВО (Bell, 1973; Touraine, 1974), в котором приставка "пост" (то есть "после") означает, что мы переступаем границы древних форм индустриального развития.

Разнообразие названий говорит о несметное число идей, выдвинутых для толкования текущих социальных изменений. Однако одна тема постоянно находится в центре внимания. Это значение информации или знания в обществе будущего. Наш образ жизни, основанный на производстве материальных благ с помощью машин, вытесняется новым, в котором основой системы производства является информация.

Четкую и найвичерпниший характеристику постиндустриального общества дал Дэниэл Белл в работе "Приход постиндустриального общества" (The Coming of the Post Industrial Society, 1973). Как утверждает Белл, постиндустриальный строй виризняеться ростом числа профессий в сфере обслуживания за счет рабочих мест, на которых производятся материальные блага. "Синий воротничок", занятый на фабрике или в мастерской, уже не самая категория работников. "Белые воротнички" (секретари и специалисты) преобладают числом "синих воротничков", причем быстрее всего растет количество профессиональных и технических работников.

Люди, которые работают на должностях "белых воротничков" высшего уровня, специализирующихся в области выработки информации и знаний. Выработка и управление тем, что Бел называет "кодифицированным знанием" (систематической, скоординированной информацией), является главным стратегическим ресурсом общества. Те, которые создают и распределяют эти знания - ученые, программисты, экономисты, инженеры и специалисты всех уровней, - становятся ведущими социальными группами, вытесняя промышленников и предпринимателей старой системы. На уровне культуры происходит смещение "рабочей этики", свойственной индустриализма; люди свободны в творчестве и реализации как на своем рабочем месте, так и вне его.

Насколько обоснован этот взгляд, что старый промышленный строй вытесняется постиндустриальным обществом? Хотя этот тезис является общепринятой, эмпирические свидетельства, на которых она основывается, несколько сомнительными.

1. Тенденция к занятости в сфере услуг, которая сопровождается уменьшением занятости в других секторах производства, возникла чуть ли не в начале самой индустриальной эры; это не какое-то там новое явление. С начала 1800-х годов и производство, и сфера услуг развивались за счет сельского хозяйства, причем сектор услуг всегда рос более быстрыми темпами, чем производство. "Синие воротнички" на самом деле никогда не были самой распространенной категорией работников; большая часть наемных работников всегда работала в сельском хозяйстве и сфере услуг, причем с уменьшением числа занятых в аграрном секторе занятость в сфере услуг пропорционально возрастала. Поэтому значимым был переход от промышленного производства к сфере услуг, а от труда аграриев ко всем другим видам профессий.

2. Сектор услуг очень неоднороден. Профессии сферы обслуживания не следует трактовать как идентичные "белым воротничкам"; в сфере сервиса (например, на автозаправочных станциях) работает много "синих воротничков", которые выполняют физическую работу. Многим

"белым воротничкам" не нужны особые профессиональные знания, а их работа существенно механизирована. Это касается большинства низко квалифицированных работников офисов.

3. Многие рабочих мест в сфере услуг способствуют процессу производства материальных благ, поэтому их следует считать составной частью производства. Так, программист, работающий в производственной сфере, программируя и конролюючы операции станков, непосредственно приобщается к процессу создания материальных благ.

4. Никто не знает наверняка, каким будет долговременное влияние все более широкого использования микропроцессоров и систем электронных коммуникаций. Сегодня эти системы не вытесняют промышленное производство, а, скорее, интегрируются в него. Очевидно, что такие технологии и в дальнейшем будут отмечаться высокими темпами инноваций и проникать к новым и новым сфер общественной жизни. Но до сих пор неясно, степени развития общества, в котором кодифицированное знания является главным ресурсом, мы достигли.

5. Авторы тезиса о постиндустриальном обществе, как правило, преувеличивают важность экономических факторов в реализации социальных изменений. Такое общество изображают как результат экономических достижений, приводящие к изменениям в других институтах. Большинство авторов постиндустриальной гипотезы мало читали Маркса или откровенно критиковали его учение; однако они заняли квазимарксистськи позиции, утверждая, что экономические факторы превалируют над социальными изменениями.

Некоторые достижения, отмеченные теоретиками постиндустриального общества, выступают важными чертами современной эпохи, однако нет уверенности, что эта концепция лучше всего выражает их сущность. Более того, факторы, которые стоят по сегодняшним изменениями, имеют не только экономический, но и политический и культурный характер.

Постмодернизм и конец истории

Некоторые авторы недавно зашли так далеко, утверждая, что развитие в настоящее время достиг такого уровня, и это свидетельствует о конце эпохи индустриализма. То, что происходит, - не что иное, как движение за пределы современности - ценностей и образов жизни, связанных с современным обществом, таким как наша вера в прогресс, пользу науки и наша способность контролировать современный мир. Поступает, или уже и поступила, сутки постмодернизма.

Сторонники идеи постмодернизма утверждают, что люди в современных странах верят в наличие в истории определенного порядка, то есть она "куда следует" и ведет к прогресса, но сейчас такие представления не оправдались. Уже не существует "величественных рассказов", общих представлений об истории, которые имели какой-то смысл (Lyotard, 1985). Отсутствует не только общее понятие прогресса, которое можно отстаивать, но и такое явление, как история. Поэтому современный мир чрезвычайно множественный и разнообразный. Образы бесчисленных фильмов, видео и телепрограмм путешествуют по миру.

Мы знакомимся со многими идеями и ценностями, однако они имеют незначительную связь с историей стран, где мы живем, или с нашими личными историями. Конечно, все находится в постоянном движении. В одной из работ группа авторов прокомментировала положение дел так:

"Наш мир меняется. Массовое производство, массовый потребитель, большой город, имперская держала, застроенные земли и национальное государство упадок: пришло время гибкости, разнообразия, дифференциации и мобильности, коммуникации, децентрализации и интернационализации. В этом процессе испытывают трансформации наши собственные личности, ощущение самих себя, наши субъективные ощущения. Мы вступаем в новую эпоху "(S. Hall et al., 1988).

Как они утверждают, история заканчивается с современностью, поскольку уже не существует способа описать новорожденный множественная вселенная в целом.

Фукуяма и конец истории

Фрэнсис Фукуяма - писатель, чье имя ассоциируется с выражением "конец истории". На первый взгляд конец истории, в смысле Фукуямы, представляется вполне противоположным идеям, выдвинутым теоретиками постмодернизма. Его взгляды основываются не на коллапсе современности, а на ее всемирном триумфе в виде капитализма и либеральной демократии.

Как утверждает Фукуяма, после революций 1989 года в Восточной Европе, распада Советского Союза и движения к многопартийной демократии в других регионах идеологические битвы прошлых эпох завершились. Конец истории - это конец альтернатив. Никто уже не отстаивает монархизм, а фашизм является явлением прошлого. В прошлом отошел и коммунизм, до недавнего времени главный противник западной демократии. Вопреки прогнозам Маркса, капитализм одержал победу в длительной борьбе с социализмом, а либеральной демократии теперь альтернативы нет. Мы достигли, продолжает Фукуяма, "конечного этапа идеологической эволюции человечества и самой универсализации западной демократии как окончательной формы правления" (1989).

В то же время эти две версии конца истории не так отличные, как может показаться на первый взгляд. Либеральная демократия является основой для проявления различных взглядов и интересов. Она не определяет нормы нашего поведения, а подчеркивает, что мы должны уважать взгляды других; следовательно, она совместима с плюрализмом ценностей и образов жизни.

Оценка

Сомнительно, что история подошла к концу в том смысле, что мы исчерпали все имеющиеся альтернативы. Кто может сказать, какие новые формы экономического, политического или культурного строя могут возникнуть в будущем? Подобно тому, как мыслители Средневековья не имели представления об индустриальном обществе, что должен был появиться с разложением феодализма, мы сегодня не можем предсказать, как изменится мир в будущем веке.

Поэтому нам следует с осторожностью относиться к мысли о конце истории, как и к идее постмодернизма. Теоретики последнего слишком отмечают разнообразии и фрагментации за счет новых форм глобальной интеграции. Плюрализм важен, однако человечество сегодня сталкивается с общими проблемами, решение которых требует общих инициатив. Односторонняя капиталистическая экспансия не может продолжаться бесконечно; ресурсы мира ограничены. Мы все вместе должны принять меры, чтобы преодолеть экономический раздел на богатые и бедные страны и такой же разделение в обществах. Это надо сделать, одновременно сохраняя ресурсы, от которых мы все зависим. Что касается политического строя, либеральной демократии явно недостаточно. Как структура, ограничивается национальным государством, она не решает вопросы создания глобального плюралистического порядке, в котором не будет насилия.

Русский народ, государствообразующая нация, сейчас пребывает в полнейшей прострации. Это так, это правда, которую знают все. Но страх, как известно, сильнее правды.

В условиях тотальной истерической кампании по «борьбе с русским фашизмом и русским экстремизмом» говорить об этом решаются очень немногие. Один мудрый человек назвал меня «городским сумасшедшим». Это верно. Это про тех, кто говорит правду.
Правду говорить приятно. И опасно. Но у меня участок мозга, отвечающий за самосохранение, давно уже атрофировался - после того, как в октябре 1993-го я трижды попадал под обстрел. Вокруг меня градом цокали пули, поубивало кучу народа. А я вот как-то уцелел. Наверное, не для того, чтобы молчать. Поэтому я и говорю, хотя прокуроры и судьи запрещают мне иметь собственные убеждения. «Пассионарность» (по Гумилеву) в нынешнем «постхристианском» мире удел многочисленных кланов дегенератов…
Русские - генетически созидатели, пахари, открыватели, воины. Русским нужна цель, необходимо дело. А у них все, связанное с созиданием, отняли. Дали свободу становиться иудами, ростовщиками, торгашами спекулянтами, бандитами, банкирами, педерастами, рабами и проститутками…
Но русским такая «свобода» не нужна. И потому они миллионами спиваются, вымирают. В чужом мире, по чужим законам русские жить не могут. История ничему не учит людей. Древнейшее государство мира, Шумер, процветало до тех пор, пока созидало и трудилось в поте лица своего. Потом стали приходить «люди пустыни». Их становилось все больше. Они были менялами, открывали торговые лавки… все больше и больше. Шумеры радушно встречали «мигрантов». А потом, как писал в шумерском эпосе современник краха:

«Поля запустели, и нет на них людей, зато все сидят в лавках, торгуют, меняют, нет работающих, сплошь одни торгующие…» Шумер погиб безо всяких войн. Просто на смену созидателям и воинам пришли торгаши и менялы. По-научному, «носители непроизводительного способа хозяйства». Как правило, такие «носители» приходят в крепкое цветущее общество, за какой-то период истощают, убивают его - и перебираются в новый «организм-донор».
То же происходит у нас. Только в извращенной, гипертрофированной форме. Наше общество, в т. ч. и Россию, объявили «постиндустриальным обществом». Это приговор. Для десятков миллионов прирожденных тружеников.

Если бы не фантастические природные ресурсы, нас бы уже не было - ни России, ни русского народа. Наши неисчерпаемые ресурсы позволяют насыщать непомерную алчу дегенератов. Они правят Россией. Как в свое время они на поздних стадиях правили Шумером, постепенно прибрав власть к своим рукам.
Президенты, раввины, патриархи, «сенаторы», правозащитники и иже с ними могут сомнамбулически уверять нас, что «Россия многоконфессиональная и многонациональная страна». Но это не так. Россия, по всем международным понятиям, страна мононациональная и моноконфессиональная (русские, православные составляют больше 66 % населения, намного больше). Но вот собственность в России поделена иным образом. Большая часть ее сосредоточена в руках «малых народов» (точнее, представителей «малых народов», кланов). С властью та же история. И потому, правящие нами, уважая основных собственников, и говорят о «многоконфессиональности» и «многонациональности».

Да , криминальные этнические кланы чрезвычайно сильны и могучи. Да, они купили на корню коррумпированную часть высшего, среднего и низшего чиновничества. Да, с ними ссориться опасно даже мэрам, губернаторам и президентам. Да, они имеют колоссальное влияние на власть и общество, сотни миллиардов долларов (евро), им принадлежит львиная доля собственности в России.
Да, они, каждая «диаспора», могут выставить сотни тысяч вооруженных бойцов (чем уже не раз и грозили в случае ущемления их интересов).
Власти должны решить, с кем они - с народом, который наделил их правами карать и миловать, или с мафиозными структурами, которые в мутной воде «перестроек» и «реформ» переделили Россию в свою пользу. Пора делать выбор.
Одно дело начинать возрождаться, пока нас еще сто миллионов, а другое дело - через двадцать лет, когда от русских останется миллионов тридцать (в России), да и те будут в основном вненациональной биомассой со сломанной генетической программой.
*
Ю. Д. Петухов.

Старший научный сотрудник Института психологии РАН Тимофей Нестик - о том, зачем нужны разговоры о будущем, почему России важно обрести коллективную мечту и что такое «временная перспектива»

Социологические исследования говорят о том, что у россиян короткий горизонт планирования. Почему так происходит?

Горизонт планирования в России, действительно, невелик, — около 3 лет. И, что важно, как у населения, так и у бизнеса. С чем это связано? Дело в том, что будущее представляется нам как не зависящее от наших усилий. Опросы среди молодежи показывают: более половины респондентов не верят в то, что хоть как-то могут влиять на будущее своей страны.

Люди перестают доверять не только друг другу, но и общественным институтам: правительству, бизнесу, некоммерческим организациям и СМИ. Только что вышел международный мониторинг уровня доверия Edelman Trust Barometer - впервые за долгую историю наблюдений жители 20 из 28 изученных стран не верят в то, что система работает адекватно. Более 75% опрошенных по всему миру не доверяют своим правительствам. В России зафиксирован самый низкий уровень доверия среди всех стран - социальным институтам доверяют только 31% россиян.

Нехватка доверия - это ключевой фактор, который затрудняет постановку долгосрочных целей.

В рамках исследования управленческих команд мы предлагали топ-менеджерам российских компаний назвать причины, которые мешают долгосрочному планированию. Чаще всего звучала ссылка на неопределенность правил игры и сложную, быстро меняющуюся внешнюю обстановку. Но когда мы начали разбираться во взаимосвязи разных причин, самым весомым оказался фактор доверия - друг к другу, к инвесторам, к собственнику. Именно от него зависело, насколько далеко будет планировать компания. То же самое можно увидеть и в масштабе всего общества.

Существует ли индивидуальное будущее отдельно от коллективного?

Как показывают исследования в области эволюционной психологии, способность планировать родилась в кооперации между людьми ради решения сложных задач, которые позволяли нам выигрывать как сообществу, а не каждой особи по отдельности. У человека сама способность мыслить вдолгую связана с экономикой коллективного блага.

Чем более разнородна сеть общения, чем шире социальные категории, в которые люди себя включают, тем больше они готовы задумываться о будущем. Одно дело, когда мы отождествляем себя с маленькой группой «своих», с семьей, и другое дело - когда с людьми одной религии, с россиянами, со всем человечеством.

И чем шире наша сеть контактов, тем точнее наши прогнозы о будущем. В свое время американский исследователь Филип Тетлок попросил экспертов, в основном по международным отношениям, дать свои прогнозы. Оказалось, что их точность напрямую зависела от того, насколько человек интересуется мнением других экспертов, перепроверяет свое мнение. И, напротив, чем более глубоким экспертом был человек, чем больше он был уверен в своей правоте, тем менее точно предсказывал события.

Что происходит, когда уровень доверия в обществе снижается?

Если широкой сети контактов нет, а уровень доверия в обществе невысок, то мы начинаем общаться только с теми, чье мнение совпадает с нашим. Это эффект «эхо-камеры», хорошо известный на примере социальных сетей - идеи распространяются в закрытой среде «френдов», адресаты которой соглашаются друг с другом и слушают сами себя. Между «своими» и «чужими» растет граница, и это приводит к тому, что принято называть ксенофобией. Мы проводили исследование на большой выборке в течение нескольких лет и выяснили, что чем выше уровень интолерантности, тем короче временная перспектива и тем меньше человек считает себя способным влиять на будущее страны.

В одной из своих работ Вы писали, что человек по-разному оценивает свое будущее в зависимости от его удаленности…

Да, есть интересная закономерность, которую мы обнаружили в представлениях разных социальных групп о будущем. Оказалось, что разные временные диапазоны, горизонты будущего, выполняют разные психологические функции. Долгосрочное будущее мы склонны оценивать более позитивно, а ближайшее будущее, напротив, недооценивать. Здесь речь идет о защите позитивной самооценки - если нас не устраивает настоящее, мы можем компенсировать это за счет того, что в будущем все сложится. Поэтому, думая о ближайшем будущем, мы как бы намеренно занижаем планку, чтобы в случае чего не слишком расстраиваться. Это механизм совладания с рисками - по большому счету будущее служит костылем для решения наших текущих проблем.

А какова роль прошлого в восприятии будущего?

На этот вопрос отвечает концепция сбалансированности временной перспективы. Известный психолог Филип Зимбардо, последние 25 лет занимающийся психологией времени, обнаружил, что наибольшего социального успеха добиваются те люди, которые дают своему прошлому позитивную оценку. Наше личное прошлое может быть наполнено разными событиями, в том числе негативными: травмами, трагедиями. Но и в них можно видеть важный ресурс. Это дает людям устойчивость к стрессам.

Нечто подобное существует и на уровне групп - те, кто позитивно оценивает свое прошлое, характеризуются более высоким уровнем доверия и способностью к долгосрочному планированию. Поэтому очень важно, чтобы мы, работая с будущим, говорили не только о том, как изменятся наши технологии, но и о том, что мы успешно делали раньше и как на это можно опираться в дальнейшем.

Чем чревато негативное отношение к прошлому?

В прошлом году мы изучали отношение людей к глобальным рискам, в том числе к угрозе ядерной войны. Выборка состояла из студентов, но результаты все равно интересны. Есть респонденты, которые считают допустимым применение ядерного оружия при определенных обстоятельствах. Они обладают рядом качеств - позитивная оценка своей группы (патриотизм), фатализм в отношении будущего и негативное отношение к прошлому. Для сторонников радикальных мер прошлое служило источником травм.

С точки зрения текущей ситуации это довольно опасный механизм, ведь увеличить число своих сторонников можно, запугивая их страшными угрозами, которые ждут нас в будущем. В обществе риска, где доверие к миру фундаментально подорвано, использование коллективных страхов может быть очень востребовано. Эффект усиливается благодаря соответствующему алармистскому дискурсу, который складывается в медиа.

Мы это наблюдаем сегодня на примере политиков, которые приходят к власти в Европе и в США. Их популярность связана с коллективными страхами населения. И это та дилемма, которая возникает сегодня и в России. Да, нагнетание коллективных страхов дает эффект мобилизации общества. Но страх - это низкооктановое топливо, с помощью которого мы можем рвануть вперед, но которое очень быстро сгорает.

В обществе риска, где благосостояние - меньшая ценность, чем безопасность, большое влияние неизбежно получают силовые структуры. Такое общество характеризуется низким уровнем доверия, социальным цинизмом и низкой договороспособностью. Есть целый ряд экспериментов, которые показывают, что в состоянии коллективной тревоги люди склонны к непродуманным, радикальным решениям. И не способны найти нестандартные решения, которые позволили бы справиться с проблемами.

Есть мнение, что Россия – страна с особым путем развития. Такая установка способствует разговору о будущем?

Когда мы говорим, что Россия - страна с особой судьбой, мы пытаемся подтвердить свою позитивную идентификацию. Это своего рода защитная реакция, характерная для многих стран, вступивших в эпоху неопределенности. Правда, очень важно понимать, что поиск исключительности или рассуждения о «великой державе, которую мы потеряли» могут завести нас в психологическую ловушку.

Когнитивный механизм, который тут проявляется, называется «эффект рамки». Если ставить проблему через отрицание - как не оказаться уволенным, как не обострить социальные противоречия и так далее - мы провоцируем себя на выбор проторенных дорожек. Мы запускаем механизм, который в когнитивной психологии известен как эскалация приверженности принятому решению. Вместо того, чтобы придумывать что-то новое, видеть мир в его сложности, мы начинаем упрощать, воспроизводить те поступки, которые мы уже совершали, но которые в этот раз могут и не сработать.

Сегодня у людей уже начинает формироваться образ России будущего?

Когда в ходе фокус-групп или глубинных интервью социологи спрашивают людей, как они представляют себе будущее России, обычно получается достаточно мутная картинка - нет ярких образов, которые были бы накоплены нашим воображением. Это неудивительно. Возьмем пример популярной культуры: каждый год выходит порядка 800 сериалов, но меньше 1% из них посвящены сценариям будущего.

Впрочем, в размышлениях о будущем тоже есть одна психологическая ловушка: нам гораздо труднее прогнозировать собственное поведение и чувства, чем технологический прогресс сам по себе. Это ограничение зашито в нас природой. Парадокс в том, что наше поведение предсказать более точно могут другие люди. Это явление широко используется в социальном прогнозировании, когда мы нередко обращаемся к мудрости толпы.

Поэтому Россия в 2035 году - это образ, который мы можем рисовать прямо сейчас, но опираясь при этом лишь на собственное воображение, на своего рода память о будущем, которая сформирована блокбастерами, литературой и чужими прогнозами.

Какой элемент наиболее важен для построения успешной страны к 2035 году?

Как мы уже говорили, архаизация, обращение к прошлому - это защитная реакция общества в ответ на неопределенность. Через прошлое мы поддерживаем свою самооценку, но ведь можно делать это и через будущее. В этом случае мы начинаем сознательно формировать позитивную повестку, строить коллективные мечты. Но это невозможно, если люди не верят в свою способность влиять на судьбу страны. И здесь огромное значение приобретают инструменты диалога, возможность представителей разных групп высказать свою позицию.

Я бы снова провел аналогию с корпоративным миром. Есть большая традиция корпоративных форсайтов - размышлений о будущем в крупных компаниях. Нефтяная компания Shell, например, сформировала команду футурологов, которые разрабатывают различные сценарии, и не только по энергетике. Я общался с Ангелой Уилкинсон, которая больше 10 лет проработала в этой команде. По ее рассказам, прогнозы часто не сбывались, но их ценность была в другом. Все сценарии, которые они генерировали, обеспечивали повод для того, чтобы собрать топ-менеджеров, которые могли без галстуков разговаривать о будущем, согласовывать разные точки зрения.

В быстро меняющемся мире поддержка диалога, а не способность директивно обозначить цель и двигаться к ней стройными рядами, становится действительно востребованной.

Как именно диалог о будущем способен изменить наше общество?

Когда мы обсуждаем будущее, мы запускаем механизм самосбывающихся прогнозов, хотя и не осознаем этого. Мы не столько прогнозируем, сколько придумываем это будущее, делаем тот или иной сценарий более вероятным просто за счет того, что начинаем говорить о нем. Мы создаем ткань будущего, переплетая свои планы с замыслами других людей.

Исследования свидетельствуют о том, что чем больше мы работаем с будущим, поддерживаем диалог, тем меньше уровень насилия в обществе. У меня есть предположение, что сознательная работа с будущем через втягивание людей в планирование карьеры, life-long learning и другие коллективные проекты помогает нам понять, насколько мы взаимосвязаны с другими социальными группами, непохожими на нас. Это дает возможность снижать уровень насилия не просто через позитивную картинку будущего, которая была и в тоталитарных мегапроектах XX века, но и через множество локальных социальных инициатив по улучшения качества жизни.

Какой образ России 2035 года сложился у вас?

Россия в 2035 году, на мой взгляд, - это общество более рефлексивное, которое пытается преодолеть техно-гуманитарный дисбаланс, проявляющийся в том, что технологии опережают нашу способность адаптироваться к ним и вырабатывать новые социальные договоренности.

Это общество, которое в большей степени способно договариваться о долгосрочных рисках, преодолевать эффект инкапсуляции и культивировать цветущую сложность.

Это общество, в котором мы научились учиться у поколений. В свое время культурный антрополог Маргарет Мид говорила о таком типе культуры детства, в котором дети оказываются более опытными, чем родители. В результате родители почти ничему не могут их научить, потому что общество радикально изменилось. Сегодня мы движемся к кофигуративной культуре, где растет количество поколений, живущих в одной семье и работающих в одной организации - сейчас их уже фактически четыре. Россия 2035 будет развивать способность поколений учиться друг у друга, обеспечит диалог разных ценностей и разных версий нашего прошлого.

Важна будет мировая повестка, которую нужно научиться формировать наряду с этнической и гражданской идентичностями. Речь идет не о космополитизме в традиционном понимании, а скорее в понимании Ульриха Бека - об ответственности за мир как продолжении нашего патриотизма. Нужно думать глобально, брать ответственность за судьбу планеты, не отказываясь при этом от того, что мы - россияне с определенным культурным опытом.

Очень важно, чтобы мы пришли к обществу, которое умеет пользоваться своим социальным капиталом. Есть сильные социальные связи, которые мы накапливаем на протяжении своей карьеры и жизни, и которые обеспечивают нам эмоциональную поддержку. И есть связи слабые, поверхностные, которые формируются с людьми в ходе обмена информацией. Очень важно уметь использовать слабые связи - работать в сети, преодолевать границы между сообществами. Сейчас это модно называть «Т-компетенциями»: человек профессионален в своей сфере, но в то же время способен понимать языки, на которых общаются другие группы, понимать разные образы мышления и разные культуры. Россия в 2035 году сознательно капитализирует слабые связи, делая все, чтобы люди договаривались не только на уровне жестко очерченных государством границ, но и на уровне мелких проектов.

И, наконец, это страна с коллективной мечтой. Страна, у которой есть повестка на 100 лет, как сейчас у Китая. Хотя бы на уровне элит. Очень важно, чтобы элиты научились договариваться вдолгую, несмотря на разные повестки. От этого зависит, дойдем ли мы до 2035 года.

Мы будем вести свое "обозрение" с совершенно особой точки зрения – объектом изучения для нас будет мировое продовольственное положение.

Наша старушка Земля должна каждый день кормить на 100 000 человек больше, чем накануне, и уже сегодня очень многие обитатели планеты вынуждены укладываться спать с голодным желудком. Неудивительно поэтому, что наши современники опасаются всемирного голода в не столь уж отдаленном будущем, поскольку производство продуктов питания явно отстает от роста численности населения земного шара.

Всевозможные "за" и "против" мы обсуждать не будем, откажемся также и от перечисления всех возможностей, позволяющих в гигантских размерах увеличить мировое производство продуктов питания. Мы опробуем лишь проанализировать, какую роль здесь может играть метод выращивания растений без почвы.

"...Простейшее и радикальнейшее средство гигантского умножения продуктов питания заключается в том, чтобы перевести биологическую способность растения – ассимилировать углекислоту – на техническую основу, то есть производить из углекислоты, воды и солей биологически высокоценные продукты питания в массовом количестве. Этим будут разгружены пахотные земли и увеличена площадь Земли".

Что же из этих возможностей уже реализовано и не идет ли здесь речь всего лишь о пустых фантазиях?

Так назывался один из проектов, который в небольшом масштабе уже претворен в действительность. Даже не обладая даром прорицания, можно предсказать, что описанные здесь возможности имеют наилучшие перспективы для практического осуществления в большом масштабе, после того как материалы и источники энергии, которые списываются промышленностью как потери найдут полезное применение.

Всегда и везде, когда при помощи тепла производится другой вид энергии, отмечаются чувствительные потери. Превращают ли тепловую энергию в электрическую, механическую или химическую, всегда значительная часть первоначально произведенного тепла остается неиспользованной и теряется в качестве "теплопотерь". Так, при производстве электрического тока из каменного угля 75 – 80% общей энергии списывается в качестве потерь. Теплопотери мы можем обнаружить в отработанной воде от конденсаторов, куда она часто подается из колодцев или рек, и ее температура большей частью составляет 20 – 25 град., то есть лежит в таких пределах, что ее практически больше никак нельзя использовать. Однако картина совершенно меняется, если для конденсаторов в циркуляционном токе будет использоваться та же охлажденная вода. Тогда отработанная вода может иметь температуру до 40 град.

Уже в течение многих лет пытаются каким-либо образом использовать эти тепловые отходы. К сожалению, безуспешно пытались теплой охлаждающей водой обогревать рабочие и жилые помещения. Лишь в последнее время удалось применить тепловые отходы для обогрева теплиц с помощью воздухоподогревательных агрегатов. А принципе они напоминают радиаторы грузовых автомашин, в которых температура охлаждающей воды понижается воздухом, пронизывающим радиатор. Радиатору соответствует агрегат для подогрева воздуха, причем искусственно продуваемый воздух точно так же нагревается и затем обогревает культивационное помещение. Этот метод уже в достаточной степени проверен и, по мнению экспертов, очень подходит, во-первых, для разумного использования промышленных тепловых отходов и, во-вторых, для создания надежно функционирующей дешевой системы обогрева теплиц.

Рис. 52. Растениеводство на промышленной основе: 1 – завод; 2 – газопровод для отработанного газа; 3 – шлаки; 4 – газоочистительная установка; 5 – теплицы; 6 -воздухо-подогревательное устройство; 7 – вода для охлаждения машин: а – холодная; б – теплая; 8 – уголь.

Мы уже упоминали, что тепловые отходы при производстве электроэнергии в форме охлаждающей воды имеют температуру около 40 град. В доменных печах температура охлаждающей воды достигает даже 80 град. Было бы глупо оставлять неиспользованными такие источники энергии.

Таким образом, мы видим, что теплицы могут успешно обогреваться неиспользованными ранее тепловыми отходами, и благодаря этому создается первая предпосылка для круглогодового садоводческого производства (рис. 52). Кто-нибудь может возразить, что в сугубо промышленных районах садоводы будут испытывать затруднения в получении требующихся количеств органических удобрений (навоза). В результате механизации в городе и деревне поставщики навоза стали почти редкостью.

Мы уже знаем должный ответ на это возражение. Этой беде можно успешно противопоставить методы выращивания растений без почвы, причем при гравийной культуре можно даже в известной степени использовать и другие отходы промышленности, а именно каменноугольные шлаки. Эта возможность довольно важна, если учесть, сколько будет стоить равное количество препарированного гравия, которое теперь может быть заменено шлаками самого предприятия, ранее расходовавшего средства на их удаление.

Таким образом, у нас есть теплица, действующая без почвы, в которой, во-первых, находит применение известное количество шлака, почти не представляющего ценности в каком-либо ином отношении, во-вторых, эта теплица обогревается с помощью промышленных тепловых отходов, что почти не отражается на производственных затратах установки. Однако вышесказанным еще не заканчивается перечень идей.

Каждый современный растениевод знаком с огромной ролью углекислоты (собственно двуокиси углерода) для питания растений. В конце концов известно, что сухое вещество растения почти наполовину состоит из углерода, первоначально поглощенного в форме углекислоты воздуха. Обычный воздух содержит 0,03% этого соединения, и в нормальных условиях только этим и располагают ассимилирующие растения. Соответственные научные исследования показали, что продуктивность растений может быть повышена при некотором обогащении воздуха углекислотой, и усиление снабжения растений углекислотой позволяет добиться значительных прибавок урожая. Вообще пышный рост растений в каменноугольный период, когда возникли наши мощные отложения каменного угля, вероятно, справедливо объясняют значительно большим содержанием углекислоты в воздухе в то время.

Промышленные газовые отходы, удаляемые через заводские трубы, содержат в среднем 20% углекислоты и, кроме того, крайне ядовитые для людей и растений окись углерода и сернистый газ. Используя технические возможности и некоторые химические показания, можно получать совершенно чистую углекислоту, пропуская газы через очистительные колонки. Таким образом, ничто не мешает нам превращать газ в превосходные овощи. Концентрация углекислоты может быть соответствующим образом снижена подмешиванием обычного воздуха, и в этой форме она может подаваться в теплицы через уже упомянутые агрегаты для подогрева воздуха. Следовательно, мы в полном смысле слова единой операцией решаем две задачи: обогрева теплицы и одновременно подкормки культур газообразным удобрением.

Вышеизложенные рассуждения должны были бы довольно ясно показать, что использование этих современных возможностей способно обеспечить производство значительных количеств свежих овощей в промышленных центрах. Эти методы, безусловно, не представляют собой домыслов идеалиста, занятого только вопросом о производстве продуктов питания, а, напротив, это логичные рассуждения сугубого реалиста, желающего помочь как промышленности, так и мировому производству продуктов питания путем использования отходов промышленности и источников бесполезного и безвозвратно теряемой энергии.

Для начала мы должны твердо помнить, что водоросли – это также растения, отличающиеся от надземных прежде всего тем, что они не имеют корневой системы. Они поглощают питательные вещества свей своей поверхностью. Водоросли уже в наши дни в больших масштабах выращивают в питательных растворах. Посмотрим же, насколько культура водорослей может смягчить трудности с питание населения земного шара.

Водоросли, вероятно, всегда употреблялись в пищу. Норвежские крестьяне, например, в периоды недостатка кормов скармливают скоту водоросли, преимущественно видов Fucus и Laminaria, которые они собирают на берегу моря. В США в качестве корма для скота продаются так называемые брикеты из водорослей. Бесспорными мастерами в рациональном использовании и приготовлении этих морских растений, по-видимому, все же являются японцы. Они искусственно выращивают водоросли на мелководье (например, в Токийской бухте) и используют их, приготавливая различнейшим образом для питания населения. Хлеб из водорослей, так называемый нори, получил широкую известность благодаря своему хорошему вкусу и полезности.

С некоторого времени ученые всех стран уделяют этим неизменным водным растениям все больше внимания. Японский исследователь Хироши Тамийа считает даже, что "водоросли важнее, чем атомная энергия". Он обосновывает это свое мнение, перечисляя многочисленные ценные свойства водорослей.

Рис. 53. Заводская установка для выращивания водорослей: 1 – газгольдер для углекислоты; 2 – резервуар с питательным раствором; 3 – перекачивающий насос; 4 – источники искусственного света; 5 – прозрачные резервуары для выращивания; 6 – помещение для переработки.

При современном положении вещей из водорослей, если учитывать только важнейшие продукты, можно приготавливать следующие продукты питания: хлеб, овощи, супы, мармелад, яичный порошок, шоколад, а также пищевой лед, желатин, топливные масла, ткани для одежды и мешковину.

Целенаправленное разведение водорослей ничем не ограничивается. Они размножаются невероятно быстро. По данным опытов одной исследовательской станции, можно, например, рассчитывать на удвоение зеленой массы водоросли хлореллы через каждые 24 часа при благоприятном освещении и обеспечении питательными веществами. Что это может означать, нетрудно увидеть при математическом подсчете. Сооружение современной "фабрики водорослей" очень несложно (см. рис. 53). Для питания водорослей требуется лишь уже известный нам питательный раствор, а также углекислота, которую мы можем получать из газовых отходов промышленности или из других источников. При помощи солнечного света или же искусственного освещения (в ночное время или в периоды ненастной погоды) водоросли строят из этих исходных веществ органические соединения (жиры, белки, крахмал и т.д.).

При жизни нашего поколения культура водорослей еще не станет конкурентом традиционного земледелия, однако она уже сейчас вполне может закрыть некоторые пробелы в обеспечении пищей, а в слабо развитых и перенаселенных областях – создать дополнительные резервы продуктов питания. Короче говоря, она способна "разгрузить" пахотные земли и увеличить площадь Земли.

Оба эти произвольно взятые примера ясно показывают, какие возможности повсеместно открывает человечеству выращивание растений на питательном растворе. Это обстоятельство должно быть стимулом для нас, цветоводов-любителей, самим сооружающим подобные установки, поскольку выращивание растений без почвы должно доставлять нам не только удовольствие. У нас имеется возможность, исходя из приобретенного опыта, подсказывать ученым-исследователям новые идеи или даже способствовать открытию совершенно нового направления в развитии. Ведь метод выращивания растений без почвы вообще только еще развивается и в некоторых отношениях почти не исследован.

Мы примем к сведению слова проф. Бетге:

"Если мы хотим выбраться из затишья водных культур, то сейчас должна быть начата очень интенсивная кропотливая работа на широчайшей основе. Она должна быть нацелена не только на детальную проработку методов культивирования, но и самой техники водной культуры. В этой области большое значение имеет увлечение любителей методами водных культур, так как любитель может накапливать знания, пользуясь небольшими легко обозреваемыми установками, и затем предоставлять свои выводы в распоряжение больших предприятий, которые не в состоянии экспериментировать в столь большом масштабе на своих больших установках."

- (ново лат., от perspicere насквозь видеть). 1) искусство изображать на картинках даль таким образом, как она представляется в действительности. 2) будущность. 3) вид в даль, открывающийся, с места наблюдения, на различные предметы, стоящие вдали … Словарь иностранных слов русского языка

перспектива - ы, ж. perspective f. 1. Даль, пространство, охватываемое глазом. БАС 1. Подгнившие избушки снесены, и на место их выстроены новые с веселыми перспективами и романическими перистилями. Данилевский Ек. Великая. // ПСС 18 6. || Вид, панорама чего л … Исторический словарь галлицизмов русского языка

В близком будущем, в будущем... Словарь русских синонимов и сходных по смыслу выражений. под. ред. Н. Абрамова, М.: Русские словари, 1999. будущее будущие времена, завтрашний день, предстоящее, грядущее, перспектива, завтра, судьба, будущность… … Словарь синонимов

См. вид, ожидание... Словарь русских синонимов и сходных по смыслу выражений. под. ред. Н. Абрамова, М.: Русские словари, 1999. перспектива вид, ракур … Словарь синонимов

Перспективы, жен. [от латин. perspectus сквозь что–н. увиденный, рассмотренный] (книжн.). 1. Даль, пространство. В перспективе все это имело другой вид. 2. только ед. Искусство изображать, воспроизводить на рисунке, на плоской поверхности… … Толковый словарь Ушакова

- (франц. perspective от лат. perspicio ясно вижу), 1) система изображения предметного мира на плоскости в соответствии со зрительным восприятием предметов человеком.2) Линейная перспектива, способ изображения пространственных фигур на плоскости с… … Большой Энциклопедический словарь

перспектива - Перспектива, видимо, под воздействием ошибочного восприятия этого слова как якобы начинающегося с приставки пере возникло неправильное переспектива; однако повторим, для того чтобы лучше запомнить, верное: перспектива. Неправильное понимание… … Словарь ошибок русского языка

ПЕРСПЕКТИВА, ы, жен. 1. Искусство изображать на плоскости трёхмерное пространство в соответствии с тем кажущимся изменением величины, очертаний, чёткости предметов, к рое обусловлено степенью отдалённости их от точки наблюдения. Законы… … Толковый словарь Ожегова

- (от лат. perspicio ясно вижу) англ. perspective; нем. Perspektive. 1. Изображение предметов на к. л. поверхности в соответствии с тем кажущимся изменением их величины, очертаний, к рое обусловлено степенью отдаленности их от зрителя, от точки… … Энциклопедия социологии

Ы; ж. [франц. perspective] 1. Вид вдаль, охватываемое глазом пространство. Дальняя, далёкая п. Теряться в перспективе. В перспективе показалась движущаяся точка. // Панорама чего л., окидываемого взглядом с определённой точки. П. улицы, проспекта … Энциклопедический словарь

У этого термина существуют и другие значения, см. Перспектива (значения). Центр анимационного творчества Перспектива … Википедия

Книги

• Сценарий и перспектива развития России , . В сборнике, подготовленном рядом ведущих российских ученых, рассмотрены причины и последствия мирового и российского финансово-экономического кризиса. Даны конкретные прогнозы и представлены…
• Сценарий и перспектива развития России. Выпуск 11 , Садовничий В.А.. В сборнике, подготовленном рядом ведущих российских ученых, рассмотрены причины и последствия мирового и российского финансово-экономического кризиса. Даны конкретные прогнозы и представлены…